О системах умного города, решениях для обработки больших данных, собственной операционной системе и гаджетах с искусственным интеллектом нашему изданию рассказал генеральный директор «АИСА ИТ-Сервис» Иван Викторович Шелковый.
Фото: из личного архива
— Основными направлениями деятельности «АИСА ИТ-Cервис» являются проектирование, разработка и внедрение комплексных информационных систем, что включает в себя как создание программного обеспечения, так и аппаратуры. Расскажите, пожалуйста, о достижениях и результатах компании в 2023 году и первом полугодии этого года.
— В 2023 году мы завершили разработку двух интересных продуктов, предназначенных для ускорения работы нейросетей. Это карта с интерфейсом PCIe, которая устанавливается в сервер, на ней расположены два отечественных нейропроцессора. В параллель мы можем обрабатывать один или два видеопотока. А второй продукт — камера, на борту которой также находится российский нейропроцессор. Прямо внутри нее благодаря нейросетям происходит узнавание лиц людей, подсчет пассажиропотока или же идентификация номеров машин.
В 2023 году мы завершили очередной цикл развития единой карты жителя, очень много новых функций было внедрено в Санкт-Петербурге. И также мы начали очень большой проект в Ямало-Ненецком округе. Там будет, наверное, самое обширное внедрение: практически все услуги, которые есть в городе, будут предоставляться с помощью карты жителя.
Основное достижение в первом полугодии 2024 года — опытный образец отечественного сервера на процессоре Baikal-S. На нем запустились диагностическая система и наша операционная система, которую мы разрабатывали для Baikal-S и Baikal-L на базе Linux. Этот Linux отличается от остальных систем, которые есть на рынке, очень высокой защищенностью информации и удобным интерфейсом, а также тем, что open-офис доработан нами таким образом, чтобы легко мигрировать с продуктов, где есть широкая интеграция с Microsoft Excel.
— Хотелось бы узнать подробнее о Единой карте петербуржца. Как удалось осуществить такой масштабный проект?
— Там была активная конкурентная борьба, где мы выиграли по соотношению цена – качество. Этот проект стартовал в 2017 году, по-прежнему активно поддерживается городскими властями. В 2020 году проект в разгар пандемии вошел в число 10 призеров на международном конкурсе решений для smart city, который ежегодно проводится в Барселоне. А в 2021 году Санкт-Петербург с этим проектом занял там второе место.
В 2023 году был объявлен похожий конкурс, но среди стран СНГ, и Петербург занял там первое место с этим решением. В 2024 году был Конгресс умных городов, там тоже заняли первое место среди российских проектов. Конечно, это не только Северная столица, у нас еще есть несколько регионов, где мы внедряем похожие решения.
Куда мы движемся? Во-первых, в Питере в конце 2024 года будет внедрена интересная инициатива — мы лицом повернулись к детям. С этой идеей мы несколько опередили поручения президента, предложив городу развивать этот сегмент с точки зрения карты жителя еще осенью 2023 года. Внутри портала карты жителя будет создан детский раздел, и родитель сам будет разрешать туда входить. Там будет с десяток очень интересных игр, победители которых могут обратиться в магазин поощрений, это тоже часть проекта ЕКП — Единой карты петербуржца.
И там есть еще одна очень интересная вещь, это тоже была наша задумка. У меня маленькая дочь, и я столкнулся с тем, что мы с трудом могли найти ей все книги, которые рекомендовали на лето для внеклассного чтения. В результате я несколько дней ходил на развал на Арбате, и там нашел эти книги. И понял, что это вообще проблема системная, потому что этих же книг не оказалось в нашей районной библиотеке. И мы решили сделать библиотеку школьника по списку Министерства образования, согласовали с комитетом по образованию Санкт-Петербурга, и к концу 2024 года там будет выложен практически весь пул книг, рекомендованных для внеклассного чтения.
Помимо всего прочего, по поручению губернатора Санкт-Петербурга и его заместителей мы занимаемся сейчас разработкой полнофункциональной детской карты. Она будет выпускаться также, как для взрослых, но будет привязана к расчетному счету родителя, потому что карта петербуржца объединяет в себе городские электронные сервисы, а также обычную банковскую карту на чипе. Соответственно, карта школьника будет привязана к расчетному счету родителя, и там тоже будет очень широкий функционал.
Карта школьника будет единой, в конце 2024 года заработает интерфейс с библиотеками Санкт-Петербурга. Если человек имеет карту петербуржца, будь это взрослый или ребенок, эта карта будет служить электронным читательским билетом. В дальнейшем мы тоже планируем этот функционал развивать, это будет уже в следующем году.
Также в 2025 году мы в рамках Единой карты петербуржца выпустим персонализированную карту для пенсионеров, и они по этой карте с помощью электронного соцсертификата будут бесплатно ходить в музеи. Обсуждается также, как можно им заплатить, например, за спектакль. Такое в России делается впервые, я думаю, мы распространим опыт и на другие регионы, которые работают с нашей картой, таких около 14.
На текущий момент карты петербуржца имеют около 2 млн человек. Каждый день жители ими пользуются.
— В сфере высокотехнологичного бизнеса создать продукт, которым пользуются миллионы, это самое большое достижение, это очень значимо, я поздравляю вас с этим. Можете дать ваш прогноз развития систем умного города? Что будет актуально в следующие 5–10 лет?
— Для умного города будущего нужна сквозная идентификация. Например, мы предлагаем Санкт-Петербургу сейчас сделать управление транспортной системой. Разработали платформу, которая объединит не только наземную и подземную части, то есть трамвай, автобус, троллейбус и метро, а еще маршрутки, такси, водные виды транспорта и средства индивидуальной мобильности.
Человек может реально экономить время на дорогу. Например, система порекомендует выйти из автобуса, сесть на самокат и проехать до причала катеров — ведь известно, что Питер у нас не просто вторая столица, а морская столица, и там много водного транспорта.
Санкт-Петербургу мы предлагаем уже несколько лет сделать эту карту виртуальной и перейти на смартфоны, но город считает, что люди пока к этому не готовы, что они только начали привыкать к картам. Но технически мы уже можем это сделать, и я думаю, что это будет основной тренд в ближайшие пять лет. На 10 лет сложно прогнозировать, но я полагаю, что появятся еще новые средства индивидуальной мобильности, это все опять же надо будет учитывать с точки зрения транспортной доступности.
— Сейчас главная тема в мире — искусственный интеллект. Насколько широко вы используете нейросети?
— У нас в группе есть компания, которая называется «Оператор фискальных данных», где мы активно задействуем нейросети, чтобы собирать и агрегировать информацию. На самом деле мало кто представляет объем информации, который хранится оператором. Некоторые называют «большими данными» объем в 80–90 млн документов. Столько у нас было уже в 2007 году. На самом деле Big Data начинается с миллиарда.
Вот у нас на данный момент хранится около 35 млрд фискальных документов, и найти сведения обычными средствами анализа а-ля Crystal Reports не получится. Система захлебнется на первой сотне миллионов, а дальше обработать такие объемы сможет только нейросеть. Причем она делает это в фоновом режиме, не мешая процессу получения фискальных документов с контрольно-кассовой техники.
Как пример, собираем информацию о том, что лучше продается во время рабочего дня или в выходные на заправках и в аптеках Ленинградской области. Эти данные с удовольствием покупают как владельцы АЗС, так и производители фармацевтики. Также собираются данные по продажам в крупных сетях супермаркетов и т. д. Это тоже одно из применений нейросетей в каждодневной жизни. Эти данные агрегируются, обезличиваются и продаются заинтересованному лицу.
И у нас есть еще один интересный проект, который пока не находится в промышленной эксплуатации. Мы сделали нейросеть, которая анализирует 320 параметров из различных источников — курсы валют, макроэкономические показатели, стоимость энергоносителей и т. д. Очень серьезная работа была проведена. И эта нейросеть прогнозирует доходы по городу Санкт-Петербургу. Пока что это все в опытном режиме, результаты то правильные, то не очень. Кто плотно занимается нейросетями, знает, что ИИ иногда выдает парадоксальные результаты. Если нам удастся устранить такие переходные процессы, тогда мы будем ее сдавать в промышленную эксплуатацию, но пока мы еще дорабатываем систему.
— Вы уже упоминали про AI-камеру, также у вас есть AI-смартфон и AI-планшет. В чем конкурентное преимущество этих продуктов?
— Нейросеть в AI-камере можно научить выполнять самые разные действия, чтобы она, например, считала, сколько человек вошло в транспортное средство, и можно было проконтролировать, купили ли они проездные документы. На этом ее функции не ограничиваются. AI-камера может гораздо больше: мы постарались сделать такой продукт, где нет жестко заданной функции нейросети. Алгоритмы можно поменять с помощью специальных процедур, потому что известно, что одна нейросеть лучше идентифицирует лица, другая лучше распознает номера. Мы сделали камеру, в которую можно загружать 6–7 типов нейросетей, и заказчик может под себя их конфигурировать.
К примеру, AI-камера стоит на проходной и идентифицирует лица. На многих предприятиях запрещено выходить в спецодежде. Камера будет определять, человек одет в гражданскую или специальную одежду. Это достигается путем того, что можно динамически перезагрузить физическую нейросеть, и она запустится с новым обучающим модулем. Этим мы отличаемся от конкурентов.
AI-смартфон и AI-планшет сейчас находятся в разработке, в отладке. Принципиально они тоже будут отличаться наличием возможности обработки нейросети. Там стоят наши отечественные чипы, которые помимо основного вычислительного ядра несут еще несколько DSP, то есть цифровых сигнальных процессоров, где довольно хорошо работают нейросети. Когда мы завершим разработку, мы тоже дадим возможность пользователям менять их, загружать ровно то, что им нужно.
— Продолжая тему аппаратной части: какие разработки у вас ведутся в сфере микросенсоров?
— Мы довольно давно занимаемся микросенсорами и сейчас находимся в процессе опытного производства. Обычно не микросенсор используется, а, например, датчик давления: что-то деформируется, меняется сопротивление, происходит измерение давления. Или датчик силы — изгибается балка, в месте максимальных механических напряжений измеряется ее деформация.
Мы планируем выйти на рынок с линейным кремниевым акселерометром, у которого полезным сигналом является не измерение сопротивления, а частота. Это балка, в которой с помощью методов формообразования создан стержневой резонатор, который колеблется на определенных частотах. Приложение усилий к этой балке изменяет частоту колебаний стержневого резонатора. По сути дела, там нет никаких дополнительных преобразователей, это цифровой датчик.
Есть рынок аналоговых преобразователей, линейных акселерометров и т. д. Их используют в БПЛА, автомобилях, точных весах и др. Так что перспективы у нашего продукта есть.
— А как вы оцениваете потенциал собственной операционной системы на базе Linux?
— Сейчас мы будем проводить ее сертификацию. Система построена таким образом, что ей не нужен антивирус, она по своей структуре сама себя защищает. Кроме всего прочего, такое решение должно заинтересовать в первую очередь большие компании. Например, если вы возьмете диск из одного компьютера, вставите его в другой, то он там не запустится, потому что там используются опять же отечественные алгоритмы сквозного шифрования. Это тоже наш вклад в импортозамещение. AI-смартфон и AI-планшет также на отечественных микропроцессорах, и там тоже будет отечественная ОС, с ней мы пока определяемся.
— У вас интересная мысль прозвучала: «система, которая сама себя защищает». Как это возможно?
— Как работает вирус? Он изменяет код операционной системы в каком-то модуле или в какой-то части ядра. А операционная система перед стартом проверяет себя на целостность: были ли внесены в основные компоненты операционной системы какие-либо изменения. А если внесены, то кто это сделал. Апдейты все будут подписываться отечественной усиленной электронной цифровой подписью, поэтому враг не пройдет. Это, кстати, тоже относится к импортозамещению.
Или другой пример. Очень многие ИТ-компании пользуются таким средством коллективного ведения проектов, как Jira. На это ПО крепко подсели все, но оно импортное. С апреля 2022 года мало того, что они перестали продавать лицензии, так их еще и не продлевают. У нас было все по-честному куплено, но получилось так, что у нас компания выросла, и нужно больше лицензий, а они не принимают платежи из России. Поскольку мы компания больше софтверная, мы начали разрабатывать систему, которая заменяет Jira. Это отечественное средство, оно активно используется не только внутри нашей компании, мы уже инсталлируем ее дочерним структурам, и все говорят: «Почти как Jira!». Где-то через полгода будем пытаться продвинуть эту импортозамещающую систему на широкий рынок.
— Хотелось бы, чтобы вы немного рассказали о вашей команде, и, конечно, о планах на будущее.
— У нас прекрасная команда: порядка 200 разработчиков, в основном это специалисты баз данных, программисты на Java, есть еще несколько экспертов по другим языкам программирования.
Планы ближайшего года: будем заниматься большим проектом по цифровизации сферы фармацевтики. Также продолжится внедрение в регионах нашей карты жителя. У нас для этого есть несколько очень перспективных площадок, об этом обязательно расскажем в ближайшем будущем.
erid: 2VtzqvVTShs
